Крысолов щёлкнул ногтем по неровной поверхности котелка и раздражённо уставился на собеседника. Хозяин лавки, Серый Волк, больше напоминал бандита с большой дороги, чем торговца. И манеры соответствовали.
Впрочем, и сам Душегуб из Гамельна выражений не выбирал. Он уже был на взводе, взбешённый упрямством Волка.
- Слышь ты, жертва семерых козлят, у меня этот артефакт с руками оторвут. Но твоё счастье, что мне деньги нужны срочно. Иначе я бы в жизни не зашёл в твой дрянной магазин.
Крысолов сплюнул на пол и растёр носком сапога.
- Что ты ломаешься, как девка нетраханая? Говорю, повышай цену! Это ведь незаменимая вещица в военном деле! Никаких обозов со жратвой не надо, а все солдаты накормлены. Ты на улицу глянь, шкура серая! Или совсем  одичал в своей берлоге? Война грядёт. У тебя эту херню втридорога купят, а ты мне жалкие гроши предлагаешь! И не зыркай на меня своими зенками жёлтыми! Мудак куцехвостый! Это тебе не трёх поросят в розовые задницы нюхать! Ты знаешь кто перед тобой, щенок? Или ты, дери тебя Барабек, видишь на мне красную шапочку? Ты думаешь я девочка с пирожками, которую можно трахнуть, а потом сожрать? Так вот не угадал, Серый! Я Крысолов! И не позволю всякой блохастой твари меня оскорблять! Я не дешёвка!
Пожалуй, не стоило так уж орать. И дело ведь того не стоило. Горшочек с кашей можно было загнать и в другом месте - благо связи были. Но Крысолова взбесил этот надменный урод, с его засаленной шкурой и квёлыми жёлтыми глазами. Пусть мелкую шваль своими клыками пугает. А флейта на поясе так и вибрирует - чувствует злость хозяина. Только вот не будет драки - сейчас хвост подожмёт и заскулит. Куда торгашу с убийцей тягаться.
[icon]http://sa.uploads.ru/p1c5j.jpg[/icon][info1]Наёмник и убийца, возраст неизвестен<br><a href="http://littletown.rusff.me/viewtopic.php?id=58#p418">Генрих Арцт</a>[/info1]
[nick]Гамельнский Крысолов[/nick]

Отредактировано Генрих Арцт (26.11.2016 12:36:27)

В первое мгновение Крысолов опешил - такого натиска он никак не ожидал. Да и хватка у Серого была будь здоров. В глазах потемнело, Душегуб из Гамельна захрипел, но изловчился, сорвал с пояса нож и ударил Волка в живот. Кривое лезвие вошло по самую рукоять. Но Крысолову этого было мало - он поднимал нож выше, стараясь загнать под рёбра. Волчья кровь бежала по ладоням.
Стальные пальцы на горле чуть разжались - но этого хватило, чтобы Крысолов вывернулся. И вот уже флейта в ловких руках. Но как играть, когда горло и лёгкие будто заполнил расплавленный свинец?
Всего мгновение, между двумя тактами сердца.
Этот удар мог быть достоин того, чтобы его воспели барды. Крысолов вскинул руку и вонзил флейту прямо в глаз Серому Волку. Он мог бы достойно завершить сей выпад, выдернув музыкальный инструмент из глазницы и эффектно принять боевую стойку. Но Убийца подскользнулся на луже крови.
Земля ушла из под ног и Крысолов рухнул спиной на шкаф, наполненный каким-то хламом. Сверху посыпалась склянки, полки и ещё хер его знает что. Что-то небольшое и острое впилось под лопатку. Вошло глубоко, разрывая мышцы и сухожилия.
В этот самый момент Крысолов понял, что Волк ещё жив. А ещё он понял, что не успеет встать. Так вот просто. Гроза Волшебной страны, Потрошитель из Неверлэнда, Пёстрый Дудочник лежит на грязном полу в скобяной лавки, придавленный дешёвым хламом. Жизнь нелепая штука, но Смерть даст ей сто очков вперёд.
[icon]http://sa.uploads.ru/p1c5j.jpg[/icon][info1]Наёмник и убийца, возраст неизвестен<br><a href="http://littletown.rusff.me/viewtopic.php?id=58#p418">Генрих Арцт</a>[/info1]
[nick]Гамельнский Крысолов[/nick]

На берегу Стикса царили совершенные пустота и тишина, разве что у самого берега чуть плескались о камни не то волны, не то ошмётки душ тех, кому не повезло оказаться в мрачной глубине реки мёртвых. Темно не было: от воды поднималось мягкое зеленоватое свечение, придавая лицам свежепочивших весьма специфический вид. Стикс медленно нёс воды куда-то в невидимую даль, теряющуюся в тумане, который поднимался над волнами в нескольких десятках метров от берега, отчего нельзя было различить, что там, вдали, как долго добираться до противоположного берега и есть ли он вообще. Точно такая же неопределённость виднелась за спинами прибывших к реке мёртвых: там и вовсе в нескольких шагах клубилась темнота, в которую рискнул бы ступить разве что безумец – пути назад не было ни для кого, кто оказался по эту сторону Стикса. Даже тем немногим, чья жизнь могла начинаться заново, всё равно предстояло путешествие в лодке.
Вот только лодки не было. Ни её, ни старика с веслом. Вообще. Только тихая вода, камни под ногами да приятная прохлада летней ночи.

Последнее время как раз со временем у Харона были проблемы. Мало того, что он с трудом отслеживал минуты, часы, месяцы и годы, последним из которых смертные придавали огромное значение, так теперь ещё он начал ощущать, что времени не хватает. Ему – и не хватает времени! Можно ли представить что-то более ироничное? Тем не менее, шпионаж требовал постоянного внимания и максимальной схожести со смертными, которых Харон понимал плохо, а потому прилагал особые усилия, когда нужно было кого-то изобразить. Уже одно то, чтобы постоянно двигаться, требовало непрестанного внимания; привычный к вечности, Харон постоянно напоминал себе, что жизнь смертных очень коротка, а потому они буквально каждое мгновение вынуждены находиться в движении, чтобы не упустить ни единой секунды своего короткого существования. Сидя, стоя, даже находясь во сне – смертные постоянно двигались, и когда Харон примерял на себя чужую личину, он тоже двигался, не говоря уж о том, что делать это необходимо было в нужных местах, говоря правильные слова и ведя длительные наблюдения. Само собой, отвлекаться на основной свой род деятельности порой было категорически неудобно. Как-то раз Харону, очень глубоко погрузившемуся в слежку, пришлось на целую неделю оставить лодку и весло, и когда он наконец-то оторвался от работы во благо Волшебной Страны, на берегу Стикса его встретила такая очередь, каковой он впоследствии не видывал даже на городской площади по пути к эшафоту во дни наименее благожелательного настроения Её Величества.

Двое почивших провели на берегу не меньше пяти часов, когда темнота за их спинами наконец-то расступилась, пропуская высокого старца, облачённого в лохмотья, сквозь прорехи в которых кое-где было видно его костлявое, почти лишённое плоти тело. Длинная седая борода опускалась до колен Харона, тощая рука сжимала крепкий кожаный поводок, который заканчивался у ошейника странного вида твари, похожей на помесь кролика-переростка и небольшой пантеры. Существо было ростом старцу чуть выше колена, недобро косилось на двух мертвецов налитыми кровью глазами и голодно клацало острыми клыками сквозь прутья железного намордника. На этот раз Харона отвлекли от охоты на мутантов, так что он попросту не успел доставить свою добычу учёным в Изумрудный город, вынужденный притащить существо с собой.
– Цербер, сидеть, – велел Харон, и тварь, с которой он провёл уже какое-то время, вынужденно послушалась. Старый лодочник перевёл взгляд на свежепочивших. – Ну? Чего явились-то? Мало вам смерти в самом мире, так теперь ещё и друг друга на тот свет отправляете?
Покачав головой, Харон прошествовал к самой кромке воды, ничуть не опасаясь коснуться её – кто-кто, а уж он-то мог не беспокоиться, что души затянут его в пучину. Невесть откуда в его руке появилось большое и даже на вид неподъёмное весло, которое тут же бросился обнюхивать кролик-мутант.
– На-ка, подержи, – Харон сунул Волку в руки весло – и на того свалилась ноша как будто бы весом в тонну, а лодочник использовал освободившуюся руку для того, чтобы сунуть два пальца в рот и громко свистнуть. Отзываясь на этот звук, из тумана над водой выплыла лодка и начала сама собой приближаться к берегу. – Да не пучь ты так глазищи, Серый, не настолько оно и тяжёлое.
Весло он всё же отобрал, и пока лодка причаливала, как будто застыл во времени, наблюдая за двумя мертвецами из-под полуопущенных век. Когда послышался деревянный стук о камни, Харон отмер и кивнул седой головой, мол, забирайтесь. Привязав поводок твари к пустующему креплению для весла, Харон встал в носовой части лодки и без малейшего усилия, словно весло было невесомым, оттолкнулся им от берега.
– Ты тут уже который раз, одиннадцатый? Двенадцатый? – вновь обратился к Волку Харон. – Ну и что ты меня дёргаешь, Серый, а? Ну, свезу я тебя на ту сторону, посидишь ты там часок-другой до перерождения. А смысл? Только время зря тратишь и своё, и моё. Приятель твой тоже? – он коротко кивнул в сторону человека, которого видел впервые. – Или всё-таки он окончательно помер? Ну, так, знаешь, просто для разнообразия?

[nick]Харон[/nick][status]Старик с веслом[/status][icon]http://s0.uploads.ru/6RIQk.jpg[/icon][sign].[/sign][info1]Проводник душ, ∞<br><a href="http://littletown.rusff.me/viewtopic.php?id=38#p76">Ной Гейгер</a>[/info1]

С тех пор, как в Волшебной Стране начали происходить изменения, Волк еще ни разу не умирал. Умирать теперь было боязно. Сказочный мир погибал, и никто толком не знал, от чего. Не исключено, что при этом ломались и какие-то внутренние механизмы, поэтому Волк не был уверен, что очередная смерть не станет для него последней. Проверять не хотелось. По этой причине он стал крайне осторожен: на рожон не лез, в драки не ввязывался и старался избегать неприятностей, насколько это было возможно по нынешним временам, когда вся жизнь превращалась в одну большую неприятность. Получалось сложновато, поскольку Волк был существом импульсивным, однако он был весьма привязан к своей жизни и до сих пор ему удавалось вполне неплохо справляться. И надо же было таким глупейшим образом сорваться!
В первый момент он даже не поверил, когда вместо скобяной лавочки его глазам предстал до уныния знакомый пейзаж. А когда поверил, то сразу занервничал. Потому что лодки не было. И Харона не было. Здесь вообще никого не было, кроме него и Крысолова. Присутствие последнего Волка немного утешило, но больше - разозлило. А вы бы стали дружески хлопать по плечу собственного убийцу? Обида была свежа и велика, а кроме того - взаимна, а потому обе стороны еще некоторое время пытались выяснить отношения, однако тот факт, что они были и без того уже мертвы, быстро свел на нет весь энтузиазм. Отказавшись от мысли прибить противника повторно, Волк неохотно объяснил, где они оказались и кто должен за ними приехать, хотя, может, уже и не должен, потому что фиг знает, как оно все теперь работает, так что не исключено, что они застряли здесь надолго, да, а кто виноват? - после чего обиды пошли по второму кругу, правда, в этот раз Серый предпочел дуться молча. Эта стратегия, впрочем, тоже себя не оправдала, поскольку сидеть на берегу было невыразимо скучно. Время шло, старик с веслом не появлялся, и Волку уже стало казаться, что весь остаток Вечности ему придется коротать тут в компании гамельнского душегуба. Альтернативой было разве что утопиться в Стиксе, однако этот вариант вдохновлял еще меньше.
В конце концов, от безысходности Волк снова вступил в разговор с Крысоловом, и в этот раз диалог неожиданно оживился, откуда-то нашлись общие темы, и он даже вынужден был признать, что мужик-то вполне ничего, когда не тычет в глаз своей флейтой.
А потом наконец-то появился Харон, отчего Волк сразу воспрянул духом и поспешно вскочил на ноги. На языке так и вертелось: "А что так долго?", однако озвучивать вопрос он не рискнул, а то вдруг перевозчик был нынче не в духе и оставил бы его мариноваться тут еще на неопределенный срок. Вместо этого он скромно потупился и только что землю не начал ковырять носком ботинка в знак того, что и сам не рад снова тут очутиться. Из-за этого он едва не проворонил тот момент, когда старик внезапно сунул ему свое весло. До сих пор подобной чести Волк не удостаивался и, не ожидая подвоха, машинально подставил руки. Оказавшись у него в ладонях, весло немедленно проявило стремление стать еще ближе к земле и было в этом своем стремлении столь убедительно, что Волк, неумолимо увлекаемый следом, неслабо приложился носом о камни. Удержать весло на весу было все равно, что пытаться поднять чугунный столб. Все же Волк кое-как воздвиг его вертикально, опираясь на него или же, скорее, подпирая собой.
- Золотое оно, что ли? - возмутился он, хотя, пожалуй, даже весло из чистого золота столько бы не весило. К счастью, Харон быстро избавил его от этого бремени, и Волк вздохнул с облегчением. Не заставляя упрашивать себя дважды, он забрался в лодку, и, когда все пассажиры заняли свои места, та мягко отчалила от берега.
- Двенадцатый, - на высказанный упрек Волк отозвался нехотя: кому охота признавать свои промахи, особенно при посторонних? Теперь Крысолов еще сочтет, что он неудачник. - А я что? Я разве напрашиваюсь? Мне это удовольствия тоже не доставляет, знаешь ли.
Он покосился на флейтиста. Но тому, кажется, было сейчас не до него. Судя по его лицу, а после и по голосу, он все еще был немного не в себе, и Волк даже ощутил нечто сродни солидарности. По первости он тоже робел в присутствии Харона. Это потом уже привык и стал вести себя почти по-свойски. Почти - потому что сильно наглеть в присутствии Проводника душ, конечно, не стоило.
Некоторое время он слушал диалог своих спутников, однако его внимание все чаще перетягивал на себя кролик-мутант, ехавший с ними в одной лодке. Существо это, пусть и мутировало почти до неузнаваемости, будило в нем звериный инстинкт. Конечно, охотиться на такое (а уж тем более жрать) Волк в жизни точно не стал бы, но если бы случай свел их нос к носу, то спуску этой бешеной твари он бы не дал. Кролик, очевидно, полагал иначе и продолжал утробно порыкивать, кося на него своими красными гляделками, чем сильно раздражал Серого. Возможно, рычал он, на самом деле, на Крысолова или вообще выражал таким образом свои чувства по поводу сложившейся ситуации, однако Волк, в конце концов, не сдержался и рыкнул на него в ответ. Покосившись на Харона, он тут же сделал вид, что поперхнулся и пару раз демонстративно кашлянул, но получилось, видно, не очень убедительно.
- Он меня провоцирует! - пожаловался он тогда. - Зачем он вообще едет с нами? Он вроде не похож на мертвого.
[nick]Серый Волк[/nick][status]woof bloody woof[/status][icon]http://static.diary.ru/userdir/1/2/8/3/128351/84644107.jpg[/icon][info1]Торговец Странными Предметами и Нужными Вещами<br><a href="http://littletown.rusff.me/viewtopic.php?id=66">Иоганн Эрлих</a>[/info1]

Отредактировано Иоганн Эрлих (18.12.2016 03:20:56)

Крысолов чувствовал себя очень неуютно в лодке. Мало того, что сам Харон вызывал лёгкий трепет, так ещё его "собачка". Удивительно, но с самого начала он не особо обратил внимание на эту тварь, хотя такое сложно себе представить. Перевозчик настолько приковал к себе взгляд, что, подумаешь, уродливая зверушка.
Но теперь Гамельнский Душегуб немного пообвыкся, изредка поглядывал на зубастого и послушно вертел башкой, когда Харон показывал очередную "достопримечательность". Не сказать, что ему было так уж интересно, но меньше всего он хотел показаться невежливым. А вот когда Харон заговорил про возрождение, то весь напрягся и собрался.
А далее Перевозчик напомнил об оплате.
Надо сказать, что Крысолова такие разговоры всегда расстраивали и вызывали желание тут же исчезнуть. Он грустно посмотрел за борт. Полупрозрачная рожа в воде глубокомысленно открыла рот, а потом исчезла в глубине Леты. Убийца повернул голову и глянул на Волка. Уж у Серого с оплатой никаких проблем не будет. Он калач тёртый, парень бывалый. Не то что некоторые...
Крысолов стал шарить по карманам. Но так как карманов, по сути, не было, а была лишь их фикция, то вместо монеты он нашёл засохшую печеньку и сломанную зубочистку. Видимо, они тоже считались умершими. Либо, это очередная злая шутка мироздания. Лицо Крысолова совсем помрачнело, он ещё раз грустно посмотрел в воду. Полупрозрачная рожа, кажется, та же самая, приблизилась к самой поверхности и плыла параллельно лодке.
- У меня нет оплаты, - произнёс Крысолов.
Фраза прозвучала настолько трагично, что впору ей было завершать второй акт трагедии. Чтобы публика в зрительном зале замерла, осознавая всю безысходность, а потом взорвалась аплодисментами.
Но в лодке никто не спешил хлопать в ладоши. Потому Крысолов продолжил:
- Иногда, в тяжёлые времена, там, - он неопределённо махнул рукой куда-то вверх. - Когда у меня не было денег - я расплачивался мелодией. Но сейчас у меня нет флейты. Что само по себе непривычно и странно. Она всегда была со мной, сколько себя помню.
Крысолов замолчал, понурив голову. Сейчас каааак прилетит веслом по затылку. Плюхнется он в эту чёрную водицу и станет одной из прозрачных морд. И как-то очень обидно стало. Всю жизнь он работал за золото и серебро, а после смерти даже жалкого грошика не осталось. Мрачная ирония.
- Слышь, Волк, а у тебя монетки лишней не завалялось? Или чего-нибудь. Занять до следующей жизни, - неожиданно спросил он. - Учти, я умею быть благодарным.
[icon]http://sa.uploads.ru/p1c5j.jpg[/icon][info1]Наёмник и убийца, возраст неизвестен<br><a href="http://littletown.rusff.me/viewtopic.php?id=58#p418">Генрих Арцт</a>[/info1]
[nick]Гамельнский Крысолов[/nick]

Отредактировано Генрих Арцт (21.12.2016 12:29:55)

После признания впервые умершего о своей неплатёжеспособности Харон ничего ответил, лишь перевёл взгляд на Волка и долго смотрел на него с улыбкой, пока тот раздумывал над правильностью того или иного своего поступка.
– Круговая порука – ах, как я это люблю, – прокомментировал он жест Серого, когда тот всё-таки расщедрился, а потом подмигнул ему светящимся глазом, принимая обе монеты, тут же исчезнувшие в лохмотьях балахона. – Ты-то со своим кредитором расплатился хоть? Негоже заставлять даму ждать.
Забавнее всего были те случаи, когда недальновидный мертвец расписывался в своём долге за монету кому-то, кто в мир живых после этого не возвращался. Кто-то махал рукой, мол, помер и помер, значит, и долга не было. Кто-то вообще не собирался ничего возвращать, пользуясь правилом "что было по ту сторону – остаётся по ту сторону". Но вот герои всяческие, прочие господа и дамы со своими понятиями о чести и благородстве, а также искушённые в магии и потому не желающие быть должниками даже мертвецов – эти-то искали любой способ вернуть одолженное. Эти, ожив и не найдя своего кредитора-спасителя, поняв, что тот не вернулся из мира мёртвых, могли целое расследование начать, всю Волшебную Страну на уши поднять, сначала пытаясь узнать имя умершего, потом – где он жил, была ли у него семья, остались ли наследники. Если же у того мертвеца не было ни детей, ни родителей, ни братьев-сестёр, начиналось и вовсе приключение века с глубоким копанием в семейное древо и розыском хотя бы дальних родственников.
– Помер как-то один злодей, – проговорил вдруг Харон хорошо поставленным голосом опытного рассказчика, хоть и по-старчески скрипучим. – В далёкой стране, откуда в Волшебную редко кто попадает, и в неведомом вам времени, которое один назвал бы будущим, а другой – прошлым. Мне же что одно, что другое – разницы никакой, а потому рассказываю я лишь о свершившемся. Так вот, помер как-то злодей, который не верил ни в богов, ни в Бога, только в себя и превосходство своё над иными себе подобными, а потому очень удивился, когда после смерти встретил его я. Я ведь, знаете ли, в любом из миров покойных встречаю в том виде, в каком они привыкли видеть проводника. Кому нужен крылатый привратник в белом, кому человек со звериной головой, кому чудо-юдо многоликое. А тем, кто не верит в загробный мир, являюсь я по своему усмотрению.
О том, что в Волшебной Стране он остался Хароном, уже все давно знали: кто-то из вернувшихся с той стороны рассказал одному, тот – другому, а дальше слух разлетелся быстрее птиц. Ту же часть истории, в которой говорилось о том, что с началом катаклизма Харон немножечко застрял в Волшебной Стране, он опустил. Беспокоиться о мертвецах других миров смысла не было – время везде шло иначе, так что, быть может, в каких-то других мирах другой он, прошлый или будущий, продолжал провожать мертвецов, пока он здешний, настоящий, застывший в месте, но не во времени, скользил в лодке от берега к берегу.
– Усатый тот в моей лодке катался несколько веков, – продолжил Харон. – Никто не желал одалживать ему монету, узнавая, кем он был и что сделал. И мне уж надоел его грубый и резкий язык, когда однажды на той стороне (не такой, как мог бы увидеть её любой из вас, потому что для разных людей она разная, как и мой облик) встретила нас болезненно худенькая девочка, умершая за несколько лет до усача, который, к слову, и отдал приказ, приведший к её мучениям и гибели. Она внесла за него плату, он покинул мою лодку, но даже и тогда смотрел на дитя, спасшее его, с презрением.
Продолжая привычно загребать веслом, перемещая лодку по волнам мёртвой реки, Харон так же неожиданно, как начал историю, поглядел на Гамельнского Крысолова:
– Теперь я понял, кто ты, дудочник, – улыбнулся он. – И следует тебе запомнить две вещи. Первое: твоя флейта и твоя магия здесь, в моих владениях, бессильны. Ты не зачаруешь своей мелодией ни меня, ни те души, что стенают под водой, ни даже твоего соседа по лодке. Не здесь. И второе: если ты окажешься в моей лодке второй раз, когда я уже буду знать, кто ты, тебе предстоит кататься в ней со мною до тех пор, пока не явится ко мне одно из тех чад, кого похитил ты от родного дома и семьи, и не решит, что с тебя хватит. Поэтому когда ты, очередной раз воздавая по заслугам не тем, кто тебе на самом деле задолжал, а тем, кто никому не причинил зла, окажешься за шаг от смерти, вспомни мои слова. И постарайся не сделать этот последний шаг.

[nick]Харон[/nick][status]Старик с веслом[/status][icon]http://s0.uploads.ru/6RIQk.jpg[/icon][sign].[/sign][info1]Проводник душ, ∞<br><a href="http://littletown.rusff.me/viewtopic.php?id=38#p76">Ной Гейгер</a>[/info1]